Чем кормили солдат в ссср. Чем кормили солдат в советской армии. Как устроена солдатская столовая в вс рф
Проводившийся в годы российской Гражданской войны террор принято разделять на красный и белый. Коснемся для начала красного. (Читайте также статьи Белый террор в годы российской Гражданской войны и Красный и белый террор – сравнение .) Интересующимся можно порекомендовать книгу С. П. Мельгунова «Красный террор», основу которой составили материалы деникинской комиссии по расследованию большевицких зверств.
Террор, исподволь ширившийся с момента победы советской власти, открыто вводится в систему сразу после установления однопартийного правления – летом 1918-го, вместе с продразверсткой , запретом товарных отношений, комбедами и т. п. И как продразверстка не являлась следствием голода (наоборот, она выступала его причиной), так и красный террор был отнюдь не ответом на белый, а неотъемлемой частью нового порядка, создаваемого большевиками . Он был не средством для какой-либо цели, а являлся целью сам. В чудовищной антиутопии ленинского государства террор должен был уничтожить те части населения, которые не вписываются в схему, начертанную Вождем, и признаются вредными и лишними.
Это был еще не террор сталинских лагерей , использующих рабский труд. По первоначальному ленинскому плану вся Россия должна была стать таким лагерем, отдающим бесплатный труд и получающим взамен пайку хлеба. Людей, неподходящих для подобной схемы, требовалось просто истребить. Право строить планы предоставлялось только партийной верхушке, а лишней оказывалась именно мыслящая часть населения. В первую очередь – интеллигенция и другие слои граждан, привыкшие думать самостоятельно, – например, кадровые рабочие Тулы или Ижевска, зажиточная часть крестьянства («кулаки »). «Красный террор» не просто массово уничтожал людей – он уничтожал лучших. Убивал народную душу, чтобы заменить ее партийно-пропагандистским суррогатом. В идеале постоянно действующий карательный аппарат должен был «состригать» все мало-мальски возвышающееся над послушной серой массой.
Белогвардейский плакат с изображением красного террора
Репрессивная система в годы Гражданской войны создавалась мощнейшая: ВЧК , народные суды, трибуналы нескольких видов, армейские особотделы. Плюс права на репрессии, предоставляемые командирам и комиссарам, партийным и советским уполномоченным, продотрядам и заградотрядам, местной власти. Основой всего этого сложного аппарата были ЧК. Они вели централизованную политику террора.
О размерах репрессий можно судить по косвенным данным, ибо подробные до сих пор недоступны. Палач-теоретик Лацис в книжке «Два года борьбы на внутреннем фронте» привел цифру расстрелянных 8389 чел. с множеством оговорок.
Во-первых, это число относится только к 1918-му – первой половине 1919 гг., т.е. не учитывает лета 1919-го, когда множество людей истреблялось «в ответ» на наступление Деникина и Юденича , когда при подходе белых заложники и арестованные расстреливались, топились в баржах, сжигались или взрывались вместе с тюрьмами (например, в Курске). Не учитываются и 1920-1921 гг., годы основных расправ с побежденными белогвардейцами, членами их семей и «пособниками».
Во-вторых, приводимая цифр относится только к ЧК «в порядке внесудебной расправы», в нее не вошли деяния трибуналов и других репрессивных органов.
В-третьих, число убитых приводилось только по 20 центральным губерниям России – не включая прифронтовые губернии, Украину, Дон, Сибирь и др., где у чекистов был самый значительный «объем работы».
И в-четвертых, Лацис подчеркивал, что эти данные «далеко не полны». Действительно, они выглядят заниженными. В одном лишь Петрограде, в одну лишь кампанию после покушения на Ленина были расстреляны 900 человек.
Красный террор проводился по указаниям правительства – то массовыми волнами по всему государству, то выборочно, в отдельных регионах - например, во время «расказачивания ».
Расказачивание. Картина Д. Шмарина
Другая особенность – подкрепление террора эпохи классовой теорией. «Буржуй» или «кулак» объявлялся недочеловеком, неким неполноценным существом. Поэтому его уничтожение не считалось убийством. Как в нацистской Германии – уничтожение «расово неполноценных» народов. С «классовой» точки зрения допустимыми признавались пытки. Вопрос об их применимости открыто обсуждался в печати и решался положительно. Ассортимент их уже в Гражданскую войну был весьма разнообразным – пытки бессонницей, светом – автомобильные фары в лицо, соленой «диетой» без воды, голодом, холодом, побои, порка, прижигание папиросой. Несколько источников рассказывают о шкафах, в которых можно было только стоять прямо (вариант – сидеть скорчившись) – и иногда впихивали по нескольку человек в «одиночный» шкаф. Савинков и Солженицын упоминают «пробковую камеру», герметически закрытую и нагреваемую, где заключенный страдал от недостатка воздуха, и кровь выступала из пор тела. Применялись и пытки моральные: размещение мужчин и женщин в общей камере с единственной парашей, глумления, унижения и издевательства. Для арестованных женщин из культурных слоев общества практиковалась многочасовая постановка на колени. Вариант – в обнаженном виде. А один из киевских чекистов, наоборот, вгонял «буржуек» в столбняк тем, что допрашивал их в присутствии голых девиц, пресмыкающихся перед ним – не проституток, а таких же «буржуек», которых он сломил прежде.
Писательница Н. Тэффи узнала в комиссарше, наводившей ужас на всю округу г. Унечи, тихую и забитую бабу-судомойку, которая раньше всегда вызывалась помочь повару резать цыплят. «Никто не просил – своей охотой шла, никогда не пропускала». Не случайны и портреты чекистов – садистов, кокаинистов, полубезумных алкоголиков. Как раз такие люди заняли должности по своим склонностям. А для массовых расправ старались привлекать китайцев или латышей, так как обычные красноармейцы, несмотря на выдачу водки и разрешение поживиться одеждой и обувью жертв, часто не выдерживали и разбегались.
Если пытки оставались на уровне «самодеятельности» и экспериментов, то казни эпохи Гражданской войны приводились к единой методике. Уже в 1919–1920 гг. они осуществлялись одинаково и в Одессе, и в Киеве, и в Сибири. Жертвы раздевались донага, укладывались на пол лицом вниз и убивались выстрелом в затылок. Такое единообразие позволяет предположить централизованные методические указания, с целью максимальной «экономии» и «удобства». Один патрон на человека, гарантия от нежелательных эксцессов в последний момент, опять же – меньше корчится, не доставляет неудобств при падении. Лишь в массовых случаях форма убийства отличалась – баржи с пробиваемыми днищами, винтовочные залпы или пулеметы. Впрочем, даже в 1919 г. перед сдачей Киева , когда одним махом бросили под залпы китайцев множество заключенных, даже в царившей спешке подрасстрельных не забывали пунктуально раздевать. А в период массовых расправ в Крыму , когда каждую ночь водили под пулемет толпами, обреченных заставляли раздеваться еще в тюрьме, чтобы не гонять транспорт за вещами. И зимой, по ветру и морозу, колонны голых мужчин и женщин гнали на казнь.
У здания харьковской ЧК после освобождения города белыми. Лето 1919
Такой порядок вполне вписывался в проекты нового общества и обосновывался все той же большевицкой антиутопией, напрочь похерившей моральные и нравственные «пережитки» и оставившей новому государству только принципы голого рационализма. Поэтому система, уничтожающая ненужных людей, обязывалась скрупулезно сохранять все, способное пригодиться, не брезгуя и грязным бельем. Одежда и обувь казненных приходовались и поступали в «актив» ЧК. Любопытный документ попал по недосмотру в Полное собрание сочинений Ленина , т. 51, стр. 19:
«Счет Владимиру Ильичу от хозяйственного отдела МЧК на проданный и отпущенный Вам товар...»
Перечисляются: сапоги – 1 пара, костюм, подтяжки, пояс.
Всего на 1 тыс. 417 руб. 75 коп.»
Поневоле задумаешься, кому принадлежали выставленные потом в музеях ленинские пальто и кепки? Остыть-то успели после прежнего хозяина, когда их вождь на себя натягивал?
По материалам книги В. Шамбарова «Белогвардейщина»
Расстреляв царскую семью – символ Божественного начала в земном мире, народ отрёкся от Бога, растерял то святое, что было в душе. Словно пена, всплыли на поверхность все тёмные стороны человеческой жизни: жестокость, агрессия, трусость, корысть, половая распущенность. Веками существовавшие ценности – институт семьи, культура и традиции народов многонациональной России, глубокая вера в Бога – всё это было практически разрушено буквально за десятилетие, последовавшее за революциями 1917 года.
О чём рассказывает знаток гражданской войны:
- С чего началась политика уничтожения опасных для большевиков групп?
- Почему расстрелы производились сотнями, а потом указывалось меньшее число жертв?
- Чем отличается Красный и Белый террор? Сопоставимы ли они по численности жертв?
- Какую инструкцию местным органам для принятия решения о расстреле давал один из высших руководителей ВЧК?
- Сколько осталось в стране интеллигенции по сравнению с царской Россией спустя 12 лет после революции 1917 г.?
Интервью с известным историком Гражданской войны, доктором исторических наук Сергеем Владимировичем Волковым. Интервью ведёт координатор движения «Народный Собор» Артём Перевощиков.
А.П.: Сергей Владимирович, считается, что «Красный террор» начался с декрета Совнаркома (СНК) от 5 сентября 1918 года. Насколько это справедливо? Ведь расправы над офицерами, священниками, представителями интеллигенции начались значительно ранее, причем происходили зачастую при участии органов советской власти. Можно ли говорить, что они не имели отношение к «Красному террору», и он действительно начался только 5 сентября?
С.В.: Фактически политика уничтожения опасных для большевиков групп началась еще до взятия ими власти. В соответствии с ленинскими указаниями (основанными еще на опыте 1905 года) первостепенное внимание закономерно уделялось физическому и моральному уничтожению офицерства: “Не пассивность должны проповедовать мы, не простое “ожидание” того, когда “перейдет” войско – нет, мы должны звонить во все колокола о необходимости смелого наступления и нападения с оружием в руках, о необходимости истребления при этом начальствующих лиц”.
В результате большевистской агитации на фронте было убито несколько сот офицеров и не меньше покончило самоубийством (только зарегистрированных случаев более 800). Офицеры стали главным объектом красного террора и сразу после октябрьского переворота. Зимой 1917-1918 и весной 1918 г. множество их погибло по пути с распавшегося фронта в поездах и на железнодорожных станциях, где практиковалась настоящая «охота» за ними: такие расправы происходили тогда ежедневно. На то же время приходится массовое истребление офицеров в ряде местностей: Севастополе – 128 чел. 16-17 декабря 1917 и более 800 23-24 января 1918, других городах Крыма – около 1 000 в январе 1918, Одессе – более 400 в январе 1918, Киеве – до 3,5 тыс. в конце января 1918, на Дону – более 500 в феврале-марте 1918 и т.д.
Обычно террор связывается с деятельностью «чрезвычайных комиссий», но на первом этапе – в конце 1917 – первой половине 1918 г. основную часть расправ с «классовым врагом» осуществляли местные военно-революционные комитеты, командование отдельных красных отрядов и просто распропагандированные соответствующем духе группы «сознательных борцов», которые, руководствуясь «революционным правосознанием», производили аресты и расстрелы.
По сведениям самих большевистских газет нетрудно убедиться, что и по линии ЧК групповые расстрелы проводились задолго до официального объявления «Красного террора» и даже до объявленного позже первым расстрела офицеров л.-гв. Семеновского полка братьев А.А. и В.А. Череп-Спиридовичей 31 мая 1918 г. и были вполне обычным делом (например, из заметки в «Известиях» в самом начале марта «Расстрел семи студентов» явствует, что они были застигнуты на квартире во время составления прокламации к населению, после чего отвезены сотрудниками ЧК на один из пустырей, где и расстреляны, причем имена двоих даже не были установлены). Летом же расстрелы производились сотнями (например, по казанской организации, ярославскому делу и множеству других), т.е. тогда, когда, по позднейшим заявлениям, было расстреляно, якобы, всего 22 человека. Только по опубликованным в советских газетах случайным и очень неполным данным за это время расстреляно было 884 человека.
Более чем за два месяца до официального провозглашения террора Ленин (в письме Зиновьеву от 26 июня 1918 г.) писал, что «надо поощрять энергию и массовидность террора против контрреволюционеров, и особенно в Питере, пример которого решает».
То есть массовый террор и до осени был вполне очевидным фактом как для населения, так и для большевистского руководства, которое, правда, было недовольно его масштабами. Провозглашение «Красного террора» 2 сентября, а через три дня и принятие соответствующего постановления СНК как раз и преследовало цель привести масштабы террора в соответствие с потребностями большевистской власти.
А.П.: Был ли сходен характер Красного и Белого террора?
С.В.: Поскольку термин «террор» интерпретируется довольно широко и под ним обычно понимаются самые разные действия, следует, прежде всего, конкретизировать, что в данном случае имеется в виду.
Этимологически термин «террор» означает действия, направленные на то, чтобы запугать противника и заставить его вести себя определенным образом. Такие акции, как убийства должностных лиц, террористическое акты (взрывы и т.п.), расстрелы заложников могут поэтому рассматриваться как его проявления. Однако не всякие репрессии, даже массового характера могут рассматриваться как террор: существенна мотивация, то, как репрессирующая сторона озвучивает их направленность.
«Это было время, названное одним из очевидцев «дикой вакханалией красного террора». Тревожно и страшно было по ночам слышать, а иногда и присутствовать при том, как брали десятками людей на расстрел. Приезжали автомобили и увозили свои жертвы, а тюрьма не спала и трепетала при каждом автомобильном гудке. Вот войдут в камеру и потребуют кого-нибудь «с вещами» в «комнату душ» - значит на расстрел. И там будут связывать попарно проволокой. Если бы вы знали, какой это был ужас!»
Подлинный террор (в смысле «запугивание») не равнозначен понятию “массовые репрессии”, он подразумевает внушение тотального страха не реальным борцам с режимом (те и так знают о последствиях и готовы к ним), а целым социальным, конфессиональным или этническим общностям. В одном случае власть демонстрирует намерение истребить своих политических противников, во втором – истребить вообще всех представителей той или иной общности, кроме тех, кто будет ей верно служить. Это и есть разница между «обычными» репрессиями и террором.
Специфика политики большевиков 1917-1922 гг. состояла в установке, согласно которой люди подлежали уничтожению по самому факту принадлежности к определенным социальным слоям, кроме тех их представителей, кто “докажет делом” преданность советской власти. Именно эта черта, которая (с тех пор, как об этом стало можно говорить) всячески затушевывалась представителями советско-коммунистической пропаганды и их последователями, которые стремились «растворить» эти специфические социальные устремления большевиков в общей массе «жестокостей» Гражданской войны и, смешивая совершенно разные вещи, любили рассуждать о «красном и белом терроре».
Гражданские, как и всякие “нерегулярные” войны, действительно, обычно отличаются относительно более жестоким характером. Такие вещи, как расстрелы пленных, бессудные расправы с политическими противниками, взятие заложников и т.д. в большей или меньшей степени бывают характерны для всех участвующих сторон. И в российской Гражданской войне белым, естественно, тоже случалось это делать, особенно отдельным лицам, мстящим за вырезанные семьи и т.п. Но суть дела в том, что красная установка подразумевала по возможности полную ликвидацию “вредных” сословий и групп населения, а белая – ликвидацию носителей такой установки .
Принципиальное различие этих позиций вытекает из столь же принципиальной разницы целей борьбы: “мировая революция” против “Единой и Неделимой России”, идея классовой борьбы против идеи национального единства в борьбе с внешним врагом. Если первое по необходимости предполагает и требует истребления сотен тысяч, если не миллионов людей (самых разных убеждений), то второе - лишь ликвидации функционеров проповедующей это конкретной партии. Отсюда и сравнительные масштабы репрессий. Любопытно, что ревнителей большевистской доктрины никогда не смущала очевидная абсурдность задач «белого террора» с точки зрения их же собственной трактовки событий как борьбы «рабочих и крестьян» против «буржуазии и помещиков» (фабриканта, мечтающего перебить своих рабочих, представить себе довольно трудно; да и если «буржуазию» физически истребить в принципе возможно, то ей самой сделать то же самое с «рабочими и крестьянами» не только невозможно, но и с точки зрения ее «классовых» интересов просто нет никакого резона).
А.П.: Современные апологеты большевизма любят заявлять, что «Красный террор» стал ответом на «Белый террор» и сопоставим по численности жертв. Насколько их утверждения соответствуют действительности?
С.В.: Ну, «ответ»-то был, мягко говоря, странным. Официальным поводом для объявления «Красного террора» послужило, как известно, убийство Урицкого и покушение на Ленина – обе акции, осуществленные эсерами. «В ответ» за несколько дней было расстреляно несколько тысяч человек, не имевшим ни малейшего отношения ни к эсерам, ни к этим акциям, и в первую очередь представителей бывшей российской элиты. Когда за действия эсеров против большевиков последние расстреливают не эсеров, а царских сановников и офицеров (в свое время бывших основной мишенью эсеров), то едва ли такой «ответ» нуждается в комментариях.
Говорить о «красном и белом терроре» вообще неуместно, т.к. речь идет о явлениях совершенно разного порядка. Но это сочетание стало излюбленным в определенных кругах, поскольку при таком подходе убийство пары большевицких бонз и расстрел не имеющих к этому отношения нескольких тысяч человек оказываются явлениями равнозначными.
Устраивают, скажем, большевики в Киеве мясорубку перед падением города – тысячи трупов, массу которых и зарыть не успели. Приходят белые, арестовывают и расстреливают 6 человек, изобличенных в участии в этой «акции» – и вот вам, пожалуйста (и лучше со ссылкой на какого-нибудь «прогрессивного писателя» типа Короленко): «Да чем же белый террор лучше красного?!»
Иногда, кстати, «белым террором» считается само сопротивление захвату власти большевиками, и он, таким образом, оказывается причиной красного (не сопротивлялись бы – не пришлось бы расстреливать). Захватывает банда международных преступников, обуянная безумной идеей «мировой революции» в Петрограде власть, и на следующий день преступниками – бандитами и террористами объявляются те, кто считать их “властью” не согласился. Такая вот логика…
А.П.: Как Вы оцениваете временные рамки «Красного террора» и число жертв?
С.В.: Фактически он проводился с 1917 по 1922 гг., т.е. от начала переворота до окончания Гражданской войны (официально с осени 1918 по январь 1920 г.). Если же исходить из социального смысла этого явления – ликвидации «вредных» или «ненужных» социальных групп и слоев, то можно сказать, что Красный террор продолжался (в 1924-1927 гг. менее интенсивно) до начала 30-х годов (когда эта задача была выполнена).
Общее число жертв Красного террора 1917-1922 гг. определить довольно сложно. Оно складывалось не только из расстрелянных органами ЧК, а также по приговорам ревтрибуналов и военных судов (о которых имеется приблизительное представление по различным документам и данным персонального учета), но и из жертв массовых расправ в местностях, занимавшихся красными войсками, жертв многочисленных местных ревкомов конца 1917 – 1918 гг., а также убитых при подавлении многочисленных крестьянских выступлений, учесть которые особенно трудно.
Впрочем, следует заметить, что во время гражданской войны и в 20-30-х годах большевики (к досаде их позднейших апологетов) отнюдь не стеснялись ни самого «Красного террора», ни его «массовидности», а, напротив, как нетрудно заключить по их печати, гордились масштабом свершений в духе «того настоящего, всенародного, действительно обновляющего страну террора, которым прославила себя Великая Французская революция» (именно таким видел террор Ленин еще задолго до 1917 г.), и оставляли после себя весьма красноречивые документы .
За период 1917-1922 гг. можно, пожалуй, выделить четыре «всплеска» террора по количеству жертв : конец 1917 – начало 1918 гг. (когда имели место массовые расправы на черноморском побережье, на Дону и Украине), осень 1918 г., лето 1919 г. (в основном на Украине) и конец 1920 – начало 1921 гг. (массовые расстрелы после эвакуации белых армий в Крыму и в Архангельской губернии).
При этом осень 1918 г. по количеству жертв едва ли стоит на первом месте, просто в силу обстоятельств она освещена лучше всего. В газетах того времени можно найти сведения о десятках расстрелянных на гребне сентябрьско-октябрьского террора практически по всем уездным городам, и о сотнях по областным. В ряде городов (Усмани, Кашине, Шлиссельбурге, Балашове, Рыбинске, Сердобске, Чебоксарах) «подрасстрельный» контингент был исчерпан полностью. В Петрограде с объявлением “красного террора” 2 сентября 1918 г. по официальному сообщению было расстреляно 512 чел. (почти все офицеры), однако в это число не вошли те сотни офицеров, которых расстреляли тогда же в Кронштадте (400) и Петрограде по воле местных советов и с учетом которых число казненных достигает 1 300. Кроме того, в последних числах августа две баржи, наполненные офицерами, были потоплены в Финском заливе. В Москве за первые числа сентября расстреляно 765 чел., ежедневно в Петровском парке казнили по 10-15.
С начала 1919 г. центральные газеты стали публиковать меньше сообщений о расстрелах, поскольку уездные ЧК были упразднены и расстрелы сосредоточились в основном в губернских городах и столицах. Количество расстрелянных по публиковавшимся спискам намного превышает объявленное позже, кроме того, в списки включались далеко не все расстрелянные (например, по делу Щепкина в Москве в сентябре 1919 г. было расстреляно более 150 чел. при списке в 66, в Кронштадте в июле того же года 100-150 при списке в 19 и т.д.). За три первые месяца 1919 г. по газетным подсчетам было расстреляно 13 850 чел.
«Бойня шла месяцами. Смертоносное таканье пулемёта слышалось до утра… В первую же ночь в Симферополе расстреляли 1800 человек, в Феодосии – 420, в Керчи – 1300 и так далее».
Из книги Сергея Мельгунова «Красный террор в России»
В 1919 г. террор, несколько ослабевший в центральной России за существенным исчерпанием запаса жертв и необходимостью сохранения жизни части офицеров для использования их в Красной армии, перекинулся на занятую большевиками территорию Украины. “Рутинные” расстрелы начинались сразу по занятии соответствующих городов, но массовая кампания, подобная осенней 1918 г., началась летом, когда белые войска перешли в наступление и начали очищать Украину от большевиков: последние торопились истребить в еще удерживаемых ими местностях все потенциально враждебные им элементы (действительно, украинские города дали белым массу добровольцев, перешло и множество офицеров, служивших в красных частях на Украине). Перед взятием Киева добровольцами в течение двух недель большевиками было расстреляно несколько тысяч человек, а всего за 1919 г. по разным данным 12-14 тыс. чел., во всяком случае только опознать удалось 4 800 чел. В Екатеринославе до занятия его белыми погибло более 5 тыс. чел., в Кременчуге – до 2 500. В Харькове перед приходом белых ежедневно расстреливалось 40-50 чел., всего свыше 1 000. В Чернигове перед занятием его белыми было расстреляно свыше 1 500 чел., в Волчанске – 64. В Одессе за три месяца с апреля 1919 г. было расстреляно 2 200 чел., чуть ли не ежедневно публиковались списки в несколько десятков расстрелянных; летом каждую ночь расстреливали до 68 чел.
В январе 1920 г. накануне провозглашения отмены смертной казни (формально с 15 января по 25 мая 1920 г., но которую никто, конечно, на деле не отменял – «Известия» сообщали о расстреле с января по май 521 чел.) по тюрьмам прошла волна расстрелов, только в Москве погибло более 300 чел., в Петрограде - 400, в Саратове - 52 и т.д. С мая по сентябрь 1920 г. по официальным данным одни только военно-революционные трибуналы расстреляли 3 887 чел . Особенно массовый характер носили расстрелы, проводившиеся после окончания военных действий, особенно в конце 1920 – начале 1921 гг. в Крыму, где было уничтожено около 50 тыс. чел. и в Архангельской губернии (куда, помимо пленных чинов Северной армии ген. Миллера, вывозились арестованные в ходе массовой кампании летом 1920 г. на Кубани, сдавшиеся в начале 1920 г. чины Уральской армии и другие «контрреволюционеры»).
Этот короткий фильм рассказывает о деятельности одной из «фурий красного террора» Розалии Залкинд, ответственной за проведение в Крыму массовых расстрелов жителей полуострова и пленных офицеров Русской армии П. Н. Врангеля:
Общее число жертв «Красного террора» за эти пять лет оценивается примерно в 2 млн. человек (по разным оценкам 1,7 – 1,8 млн.) , и полагаю, что оно близко к действительности. Конечно, встречаются и более значительные цифры, но думаю, что они включают и такого рода жертвы, как смерть от голода и болезней оставшихся без средств к существованию членов семей расстрелянных и т.д.
А.П.: Можно ли говорить о «Красном терроре» как о геноциде русского народа, ведь под удар попала в первую очередь наиболее образованные и деятельные слои общества?
С.В.: Можно сказать, что «Красный террор» – это широкомасштабная кампания репрессий большевиков, строившаяся по социальному признаку и направленная против тех сословий и социальных групп, которых они считали препятствием к достижению целей своей партии. Именно в этом состоял его смысл с точки зрения его организаторов. Фактически речь шла о культурном слое страны.
Ленин говорил: «Возьмите всю интеллигенцию. Она жила буржуазной жизнью, она привыкла к известным удобствам. Поскольку она колебалась в сторону чехословаков, нашим лозунгом была беспощадная борьба – террор».
Один из высших руководителей ВЧК М. Лацис, давая инструкции местным органам, писал: «Не ищите в деле обвинительных улик о том, восстал ли он против Совета оружием или словом. Первым долгом вы должны его спросить, к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, какое у него образование и какова его профессия. Вот эти вопросы должны решить судьбу обвиняемого. В этом смысл и суть Красного террора».
Конечно, от террора в среднем пострадали наиболее образованные и дееспособные люди – первые (офицеры, чиновники, интеллигенты) пострадали как «социально чуждые», вторые (члены небольшевистских партий, крестьяне, не желавшие отдавать свое добро, вообще всякие «несогласные») – как «конкуренты». Не знаю, насколько можно говорить о «геноциде» (это слово стало слишком модным и не всегда употребляется в строгом значении – истребление по национальному признаку), но тот факт, что генетическому фонду России был нанесен чудовищный, не восполненный до сего времени, урон, представляется мне несомненным .
А.П.: Наши революционеры любили апеллировать к Французской революции. Русский революционный террор повторил французский или были существенные отличия?
С.В.: Как известно, большевики очень любили сравнивать себя с якобинцами и свою революцию с французской. Как я упомянул выше, именно французским («настоящим, обновляющим страну») террором они и вдохновлялись. Поэтому сходные черты, конечно, были, как есть они у всяких действительно массовых репрессий. Хотя бы в том, что основную часть жертв террора составляют обычно не те, против кого он официально направлен, а рядовые люди.
Например, во время Французской революции дворяне составили только 8-9% всех жертв революционного террора. Так и в России, поскольку политика большевиков вызвала недовольство самых широких слоев общества, прежде всего крестьянства, то, хотя в процентном отношении (по отношению к собственной численности) наибольшие потери понесли образованные слои, в абсолютном исчислении большая часть жертв террора приходится как раз на рабочих и крестьян – в абсолютном большинстве это убитые после подавления сотен различных восстаний (в одном Ижевске было уничтожено 7 983 чел. членов семей восставших рабочих). Среди примерно 1,7-1,8 млн. всех расстрелянных в эти годы на лиц, принадлежащих к образованным слоям приходится лишь примерно 22% (порядка 440 тыс.чел).
В данном интервью речь идёт только о жертвах террора – около 2 млн. расстрелянных в период с 1918 по 1922 гг. Всего за период гражданской войны погибло гораздо больше людей – около 10 млн (!) человек, в том числе умерших от болезней и голода.
От редакции
Но в том, что касается ликвидации прежней элиты, большевики далеко превзошли своих учителей. Искоренение российского служилого сословия и вообще культурного слоя в революционные и последующие годы носило радикальный характер, во много раз превышая показатели французской революции конца XVIII века (за 1789-1799 гг. там от репрессий погибло 3% всех дворян, эмигрировало два-три десятка тысяч человек). В России, во-первых, гораздо более высокий процент старого культурного слоя был физически уничтожен (кроме расстрелянных и убитых еще большее число умерло от голода и болезней, вызванных событиями), во-вторых, несравненно более широкий масштаб имела эмиграция представителей этого слоя, исчисляемая не менее чем в 0,5 млн. чел., не считая оставшихся на территориях, не вошедших в состав СССР. Россия потеряла более половины своей элиты, а остальная в абсолютном большинстве была социально «опущена» (характерно, что если во Франции спустя даже 15-20 лет после революции свыше 30% чиновников составляли служившие ранее в королевской администрации, то в России уже через 12 лет после революции таких было менее 10%).
Такая разница, впрочем, закономерно вытекала из сущности французского и русского переворотов: если французская революция совершалась под национальными и патриотическими лозунгами, и слово «патриот» там было равнозначно слову «революционер», то большевистская – под лозунгами откровенно враждебными российской государственности как таковой – во имя Интернационала и мировой революции, и слово «патриот» тогда было равнозначно слову «контрреволюционер».
Нормы питания солдат Российской Армии
https://сайт/wp-content/plugins/svensoft-social-share-buttons/images/placeholder.png
Книга «Положение о продовольственном обеспечении Вооруженных Сил РФ на мирное время» довольно объемиста и всю ее приводить нет смысла, т.к. в ней большинство статей интересны разве что тем, кто непосредственно занят обеспечением войск продовольствием, приготовлением и раздачей пищи. Приведем лишь три нормы питания, являющиеся основными одна для армии, другая для флота, третья для больных, лежащих…
Книга «Положение о продовольственном обеспечении Вооруженных Сил РФ на мирное время» довольно объемиста и всю ее приводить нет смысла, т.к. в ней большинство статей интересны разве что тем, кто непосредственно занят обеспечением войск продовольствием, приготовлением и раздачей пищи. Приведем лишь три нормы питания, являющиеся основными одна для армии, другая для флота, третья для больных, лежащих в госпиталях и медсанбатах.
Беда в том, что сегодня армия не получает полностью все продукты, того качества и количества, которые определены правительством. Так что, читатель, не хмыкай иронично, читая эти нормы питания. Это то, что обязаны дать солдату, но не совсем то, что ему дают. В Советской Армии солдату давали все, что положено, а в Российской же только декларируют.
Норма №1
Общевойсковой паек
Наименование продуктов Кол-во на человека в сутки, г.
Хлеб из смеси ржаной обдирной и пшеничной муки 1 сорта… 350
Хлеб белый из пшеничной муки 1 сорта. 400
Мука пшеничная 2 сорта 10
Крупа разная 120
Макаронные изделия 40
Жиры животные топленые, маргарин 20
Масло растительное 20
Масло коровье 30
Молоко коровье 100
Яйца куриные 4шт. в неделю
Соль пищевая 20
Лавровый лист 0.2
Томатная паста 6
Картофель и овощи (всего) 900
Картофель 600
Капуста 130
Свекла 30
Морковь 50
Огурцы, помидоры, зелень 40
Соки плодовые и ягодные 50
или напитки фруктовые 65
Концентрат киселя на плодовых или ягодных экстрактах 30
или фрукты сушеные 20
1. Все военнослужащие, кроме тех, кто питается по другим нормам и тех, кому вместо продовольствия положено выдавать его стоимость в иностранной валюте.
2. Невоеннослужащие курсанты училищ и мореходных училищ Военно-Морского флота.
3. Уволенные в запас военнослужащие срочной службы в пути следования домой.
4. Находящиеся на военных учебных сборах граждане.
5. Призывники, находящиеся на призывных пунктах и в пути следования.
6. Воспитанники штатных военных оркестров.
К этой норме питания ряду категорий военнослужащих положено дополнительное питание:
1. Военнослужащие (кроме офицеров), проходящие службу в горах на высоте более 1500 метров или в местностях с тяжелым климатом на высоте более 1000 метров:
Молоко коровье 100
Мясокопчености или колбасы полукопченые 50
2. Военнослужащие (кроме офицеров) отдельной роты почетного караула в/ч 01904:
— в дни торжественных встреч и проводов 200
Масло коровье 15
Молоко коровье 50
Сыр сычужный твердый 10
3. Военнослужащие, чья служба связана с прыжками с парашютом:
Масло коровье 15
4. Военнослужащие, работающие с ядовитыми компонентами топлива:
Масло коровье 25
Молоко коровье 100
Сыр сычужный твердый 15
Яйца куриные 3шт. (в неделю)
5. Военнослужащие, работающие в условиях воздействия на них ионизирующих излучений:
Масло коровье 25
Молоко коровье 100
Сыр сычужный твердый 15
Яйца куриные 3шт. (в неделю)
Фрукты свежие 100
Мы не будем останавливаться на всех подробностях, занимающих в книге немало страниц, относительного момента наступления права на получение пайка (например, парашютисты начинают получать дополнительное питание в день первого прыжка и до конца службы), порядка выдачи продовольственного пайка — кому можно выдавать продуктами или из котла, а кому только из котла, таблицы замены одних продуктов другими (например, 200 гр. мяса заменяются 150 граммами тушенки, а одно яйцо 60 гр. мяса и т.п.).
Курящие военнослужащие, в том числе и во флоте (кроме офицеров), получают по 10 сигарет в сутки и 3 коробка спичек в месяц. Некурящим взамен табака выдается 700 грамм сахара в месяц.
Вышеприведенные нормы относятся к тем, кто служит на суше, включая и ряд военнослужащих Военно-Морского флота. Для тех, кто служит на море нормы питания несколько иные.
Норма №3
Морской паек
Хлеб из смеси ржаной обдирной и пшеничной муки 1 сорта 350
Мука пшеничная 2 сорта 10
Крупа разная 75
Макаронные изделия 40
Жиры животные топленые, маргарин 15
Масло растительное 20
Масло коровье 50
Молоко коровье 100
Яйца куринные 4шт. в неделю
Соль пищевая 20
Лавровый лист 0.2
Горчичный порошок 0.3
Томатная паста 6
Картофель и овощи (всего) 900
Картофель 600
Капуста 130
Свекла 30
Морковь 50
Огурцы, помидоры, зелень 40
Соки плодовые и ягодные 50
или напитки фруктовые 65
Фрукты сушеные 30
Поливитаминный препарат «Гексавит» 1 драже
Кто же питается по этой норме?
1. Матросы, старшины, мичмана, прапорщики, проходящие службу на надводных кораблях и в морской пехоте.
2. Матросы, старшины, мичмана, прапорщики, проходящие службу в береговых частях особого и специального назначения разведки, береговых базах надводных кораблей, в учебных частях. готовящих специалистов для надводных кораблей, проходящие службу во флотских экипажах.
3. Находящиеся на военно-морских учебных сборах граждане.
4. Воспитанники штатных военно-морских оркестров.
5. Лица с потерпевших бедствие судов и принятые на борт спасшего их судна (корабля), где действуют нормы морского пайка.
Также, как и к общевойсковому пайку в морском пайке существуют дополнительные нормы питания:
1. Личному составу кораблей в период плавания за пределами территориальных вод России
Мясокопчености и колбасы полукопченые 50
Молоко сгущеное с сахаром 30
Кофе натуральный 5
Фрукты свежие 200
Экстракты плодовые или ягодные 2
Печенье 20
2. Личному составу, проходящему службу в безлюдных местностях и на кораблях, базирующихся в этих местностях
Молоко сгущеное с сахаром 20
Кофейный напиток в порошке 2
3. Личному составу десантных подразделений морской пехоты, служба которых связана с прыжками с парашютом
Масло коровье 15
Кофейный напиток в порошке 2
Разумеется, нормы дополнительного питания для категорий военнослужащих, указанных в общевойсковом пайке (кто работает с ядовитыми топливами, излучениями СВЧ и радиоактивными излучениями) в полной мере относятся и к военнослужащим флота.
Больные и раненные военнослужащие всех категорий, находящиеся на излечении в медицинских учреждениях от медико-санитарного батальона дивизии и выше, питаются по лечебному пайку. При этом из денежного довольствия офицеров и генералов удерживается рыночная стоимость продуктов.
Норма №5
Лечебный паек
Наименование продуктов Кол-во на человека в сутки, г.
Хлеб из смеси ржаной обдирной и пшеничной муки 1 сорта 150
Хлеб белый из пшеничной муки 1 сорта 400
Мука пшеничная 2 сорта 10
Крупа разная 30
Крупа манная 20
Макаронные изделия 40
Мясо птицы 50
Масло растительное 20
Масло коровье 45
Молоко коровье 400
Сметана 30
Сыр сычужный твердый 10
Яйца куриные 1шт. в неделю
Соль пищевая 20
Кофе натуральный 1
Лавровый лист 0.2
Горчичный порошок 0.3
Томатная паста 6
Крахмал картофельный 5
Дрожжи пекарские сушеные или прессованные 0.5
Картофель и овощи (всего 900
Картофель 600
Капуста 120
Свекла 40
Морковь 50
Огурцы, помидоры, зелень 50
Фрукты свежие 200
Фрукты сушеные 20
Соки натуральные плодовые и ягодные 100
Варенье 5
1. Больные с ожоговыми и лучевыми поражениями организма:
Консервы мясные «Паштет печеночный» 50
Сметана 10
Творог 120
Сыр сычужный твердый 20
Компот из консервированных плодов и ягод 150
Кофе натуральный 5
2. Больные, находящиеся на излечении в главных и центральных госпиталях:
Колбасы полукопченые и мясокопчености 20
Молоко коровье 200
Какао порошок 1
Консервы овощные закусочные 15
Сухофрукты 10
Компот из консервированных плодов и ягод 50
Заметим, что в главные и центральные госпиталя направляются больные с особо тяжелыми формами заболеваний и ранений.
Мы не смогли в этой короткой статье привести целый ряд норм питания, в частности, нормы подводников, экипажей авиации, водолазов, санаторную, детскую, но заметим, что две основные нормы, приведенные в статье (и 2), являются самыми меньшими и по количеству продуктов и по их номенклатуре. Например, подводники получают (должны получать!) дополнительно воблу вяленую, рыбу красную, икру, шоколад, кетчуп. В приводимом здесь лечебном пайке мы видим сметану, творог, сыр, натуральный кофе, варенье.
Но в целом эти две основные нормы дают полное представление, как должны питаться наши защитники Родины, и если, наконец, демократическое государство и общество в целом поймут старую восточную мудрость «Кто не хочет кормить свою армию, тот неизбежно и принудительно будет кормить армию соседа», то солдаты будут сыты и довольны, а их матери не будут вздрагивать при виде почтальона, а будут спокойно и терпеливо ждать, когда, наконец, на пороге появится краснощекий и упитанный сынок, ибо как сказал генерал Лебедь: «Армия не для того, чтобы воевать, а для того, чтобы войны не было». Просто и ясно. Чем сильнее армия, тем меньше желающих испробовать ее мощь, а значит, ей реже приходится пускать в ход оружие.
Литература
1. Приказ МО РФ №400 от 22 июля 2000г. » С объявлением Положения о продовольственном обеспечении Вооруженных Сил РФ на мирное время»
2. Приказ Зам.МО РФ -начальника тыла ВС РФ № 28 от 30 марта 1998г. «Об объявлении сроков хранения продовольственных пайков и рационов питания».
3. Журнал «Ориентир» № 8-2003г., №11-2003г.
Источник armyrus.ru.
Нормы суточного довольствия военнослужащих Советской Армии
Норма №1. По этой норме питаются солдаты и сержанты срочной службы, солдаты и сержанты запаса при нахождении на сборах, солдаты и сержанты сверхсрочной службы, прапорщики. Эта норма только для Сухопутных войск.
Наименование продукта Кол-во на сутки
1. Хлеб ржано-пшеничный 350 гр.
2. Хлеб пшеничный 400гр.
3. Мука пшеничная (высшего или 1 сорта)-10гр.
4. Крупа разная (рис, пшено, гречка, перловка) 120гр.
5. Макаронные изделия-40гр.
6. Мясо* 150гр.
7. Рыба** 100гр.
8. Жир животный (маргарин) 20гр.
9. Масло растительное 20гр
10. Масло сливочное 30гр.
11. Молоко коровье 100гр
12. Яйца куриные 4шт.(в неделю)
13. Сахар 70гр.
14. Соль 20гр.
15. Чай (заварка) 1.2гр.
16. Лавровый лист 0.2гр.
17. Перец молотый (черный или красный) 0.3гр.
18. Горчичный порошок 0.3гр.
19. Уксус 2гр.
20. Томат-паста 6гр.
21. Картофель 600гр.
22. Капуста 130гр.
23. Свекла 30гр.
24. Морковь 50гр.
25. Лук 50гр.
26. Огурцы, помидоры, зелень 40гр.
27. Сок фруктовый или овощной 50гр.
28. Кисель сухой/ сухофрукты 30/120гр.
29. Витамин "Гексавит" 1 драже
*C 1 января 1992 суточная норма мяса 185 гр. , с 1 января 1993г.- 200гр.
**C 1 января 1993 суточная норма рыбы 120 гр.
Дополнения к норме № 1
Для личного состава караулов по сопровождению воинских грузов на железной дороге
Мясо 120гр.
Масло сливочное 20гр.
Сахар 10гр.
Для офицеров запаса, находящихся на сборах
Масло сливочное 30гр.
Печенье 20гр.
Примечания:
1.Поскольку суточная норма хлеба намного превышала потребности солдат в хлебе, разрешалось выдавать хлеб на столы в нарезанном виде в количестве, которое обычно съедают солдаты, и некоторое количество хлеба дополнительно выкладывать у окна раздачи в обеденном зале для тех, кому не хватило обычного количества хлеба. Образующиеся за счет экономии хлеба суммы разрешалось использовать на приобретение других продуктов для солдатского стола. Обычно на эти деньги приобретались фрукты, конфеты, печенье для солдатских праздничных обедов; чай и сахар для дополнительного питания солдат в караулах; сало для дополнительного питания во время учений. Вышестоящим командованием поощрялось создание в полках прикухонного хозяйства (свинарники, огороды), продукция которого использовалась на улучшение питания солдат сверх нормы № 1.
Кроме того, несъеденый солдатами хлеб часто использовался для изготовления сухарей в сухой паек, который устанавливается в соответствии с нормой № 9 (см. ниже).
2.Допускалась замена мяса свежего мясными консервами из расчета вместо 150 гр. мяса 112 гр. мясных консервов, рыбы рыбными консервами из расчета замены 100 гр. рыбы 60гр. рыбными консервами.
3. Вообще в этом приказе перечислено около пятидесяти норм. Норма № 1 являлась базовой и, естественно, самой низкой.
Примерное меню солдатской столовой на день:
Завтрак: Каша перловая. Мясной гуляш. Чай, сахар, масло, хлеб.
Обед: Салат из соленых помидор. Борщ на мясном бульоне. Каша гречневая. Мясо отварное порционное. Компот, хлеб.
Ужин: Пюре картофельное. Рыба жареная порционная. Чай, масло, сахар, хлеб.
Норма № 9. Это так называемый "Сухой паек". В западных странах его обычно именуют боевым рационом. Эту норму разрешается выдавать только при нахождении солдат в условиях, когда невозможно обеспечить их полноценным горячим питанием. Сухой паек можно выдавать не более чем на трое суток. После чего в обязательном порядке солдаты должны начать получать нормальное питание.
Вариант 1
2. Консервы мясные 450гр.
3. Консервы мясорастительные 250-265 гр.
4. Молоко сгущеное 110 гр.
5. Сок фруктовый 140 гр.
6. Сахар 60гр.
7. Чай (заварка в одноразовых пакетиках) 3 пак.
8. Салфетки гигиенические 3шт.
Вариант 2
1. Галеты "Арктика"/ Хлеб 270-300гр./500гр.
2. Консервы мясные 325-328 гр.
3. Консервы мясорастительные 500-530 гр.
5. Сахар 180гр.
6. Чай (заварка в одноразовых пакетиках) 3 пак.
7. Салфетки гигиенические 3 шт.
Примечания: Консервы мясные - это обычно тушенка, фарш сосисочный, фарш колбасный, паштет печеночный. Консервы мясорастительные - это обычно каша с мясом (каша гречневая с говядиной, каша рисовая с бараниной, каша перловая со свининой).
Все консервы из сухого пайка можно есть в холодном виде, однако рекомендовалось распределить продукты на три приема пищи (пример на варианте 2):
Завтрак: разогреть в котелке первую банку консервов мясорастительных (265гр.), добавив в котелок банку воды. Кружка чая (один пакет), 60 гр. сахара, 100 гр. галет.
Обед: разогреть в котелке банку консервов мясных, добавив туда две-три банки воды. Кружка чая (один пакет), 60 гр. сахара, 100 гр. галет.
Ужин: разогреть в котелке вторую банку консервов мясорастительных (265гр.) без добавления воды. Кружка чая (один пакет), 60 гр. сахара, 100 гр. галет.
Весь набор продуктов суточного сухого пайка упаковывался в картонную коробку. Для экипажей танков и бронемашин коробки делались из прочного непромокаемого картона. Предполагалось в дальнейшем упаковку сухого пайка делать герметичной металлической с тем, чтобы упаковку можно было использовать в качестве кастрюли для приготовления пищи, а крышку в качестве сковороды